Глава 6
Откровения
Джаспер
Мы лежали у озера и смотрели друг другу в глаза. Я мог бесконечно купаться в зелени ее глаз, до скончания веков обнимать своего эльфа, чувствовать ее вкус на своих губах, знать, что впереди еще тысячи, миллионы, бесконечное множество дней, что я проведу с ней.
- Джаспер? – Элис приподнялась на локте, проведя своим пальчиком по моим губам. Я глубоко вздохнул, наслаждаясь сочетанием льда и мяты на ее коже.
- Да, мой маленький эльф?
Она улыбнулась:
- А ты не расскажешь мне, как стал вампиром? – робко и смущенно спросила моя кроха.
читать дальшеЯ посмотрел в грозовое небо, затянутое свинцовыми тучами, и, тяжело вздохнув, начал свой рассказ:
- Когда я был человеком, жил в Хьюстоне, штат Техас. В тысяча восемьсот шестьдесят первом году мне исполнилось семнадцать, и я вступил в армию Конфедерации. Вербовщикам я соврал, сказал, что мне двадцать.
Я быстро продвигался по службе, и к моменту первого сражения при Гальвестоне стал самым молодым майором в Техасе, даже если не учитывать настоящий возраст.
Я руководил эвакуацией женщин и детей из города, и поехал вместе с первой колонной штатских, чтобы проводить их в Хьюстон.
В город мы пришли уже после заката. Я убедился, что всех прибывших разместили в безопасное место, взял свежую лошадь и помчался обратно в Гальвестон: отдыхать было некогда.
Едва отъехав от города, заметил трех женщин. Они шли пешком, и я решил, что это отставшие беженцы. Я спешился, собираясь предложить им помощь. А когда рассмотрел в свете луны их лица, онемел от изумления: никого прекраснее я в жизни не видел, разумеется, кроме тебя, - я посмотрел на Элис. Она слушала меня, сосредоточенно наматывая прядь моих волос себе на палец. – Все они выглядели очень молодо, и я прекрасно знал, что среди беженцев их не могло быть, я бы запомнил. Черноволосая девушка с мексиканскими чертами лица, явно была главной в их троице, так как остальные две блондинки во всем слушались ее. Ее звали Мария, а остальных двоих Нети и Люси. Именно Мария обратила меня там, на пустынной дороге. Я не успел ничего понять, был слишком очарован Марией. Через несколько дней, я уже был вампиром.
Потом, узнал, что они выжили в сражениях между вампирами Юга за территорию. Мария горела жаждой отомстить и набирала свою армию. Я был шестым.
Начались года сражений. Мария быстро поняла мой потенциал, почуяла его во мне, когда я еще был смертным. Она назначила меня командиром своего войска. Я натаскивал новообращенных, учил их сражаться, становиться невидимыми для людей... Вскоре, мы захватили большую часть Техаса и Северной Мексики. Потом с юга пришли соперники и попытались отобрать эти владения.
В конце концов, все стали боятся, что придут Волтури, это семья, отвечающая за мир и соблюдения правил в мире вампиров. Все они со способностями и очень могущественные. Их бояться все. Нети и Люси напали на Марию, но мы выиграли ту битву. Мы с Марией обосновались в Монтеррее. Войны за территорию стали затихать, теперь основными причинами стали месть и раздоры. Многие потеряли в сражениях возлюбленных, а у нас такого не прощают... Мы всегда держали рядом десяток новорожденных, так как они много сильнее старых вампиров, потому что в их жилах еще есть собственная кровь. Когда они старели, мы устраняли их, за ненадобностью. Это была рабочая боевая сила.
Годы шли, а моя жизнь оставалась все такой же, полной жестокости и насилия. Мне все это опротивело...
Через несколько десятков лет я подружился с новорожденным по имени Питер, который, вопреки всему, выжил в первые три года. Питер мне нравился: он был утонченным, не любил драться, но делал это отлично.
Мы поручили ему новорожденных – сделали его нянькой. Хлопот с ними было по горло.
А потом, пришло время устроить новую чистку. Новорожденные начали терять силу, и их следовало заменить. Питер должен был мне в этом помогать. Мы отводили их в сторонку по одному... Такие ночи всегда тянулись долго. В этот раз Питер пытался убедить меня, что некоторые из новорожденных еще могут пригодиться, однако Мария приказала избавиться от всех, и я отказал ему.
Мы сделали почти половину работу, и я видел, что Питеру это далось не легко. Когда я вызвал очередную жертву, Питер рассвирепел. Я приготовился к худшему: Питер умел драться, хотя куда ему до меня...
Шарлота наша следующая жертва, вампиром была чуть больше года. Когда она вошла, настроение Питера резко изменилось, и это выдало его с головой. Он закричал, приказывая ей бежать, и сам помчался за ней. Я не стал преследовать их, и Мария рассвирепела.
Через пять лет, Питер навестил меня. И появился очень вовремя.
У меня началась депрессия. Я устал от постоянных битв и кровопролитий. Мария не понимала меня, я чувствовал ее злобу и страх и потихоньку готовился уничтожить ее, своего единственного союзника, смысл существования – и тут пришел Питер.
Он рассказал, что они с Шарлоттой начали другую жизнь, описал возможности, которые мне и в голову не могли прийти. За пять лет он ни разу не вступил в схватку, хотя встречал на Севере много других вампиров: все вполне мирно уживались друг с другом.
Ему пришлось долго меня уговаривать – я хотел уйти. Я ушел от Марии без сожаления, с облегчением, что не пришлось ее убивать.
Я стал путешествовать вместе с Питером и Шарлоттой, но депрессия не уходила. Питер обратил внимание, что хуже мне становится после охоты. Я понял, что перед тем как убить человека, чувствую все его эмоции: боль, страх, отчаянье... От этого становилась хуже.
Я умею управлять чужими эмоциями, но они также воздействуют на меня. Твои эмоции, Элис, для меня лучше и прекраснее любой другой. Ты ярче всех остальных в тысячи раз, - я улыбнулся, коснувшись губами ее руки. Моя кроха увидела шрам на запястье, под манжетой рубашки, оставленный мне одним из новообращенных, несколько десятков лет назад.
- Джас, а это что?
- Это шрам оставленный от яда другого вампира. Единственная рана, которая никогда не исчезает на коже вампира, это рана от зубов другого вампира.
Она провела пальцем по криво образной полосе, и серьезно посмотрела на меня:
- Но что с тобой было дальше? Как ты стал Калленом?
- Депрессия усиливалась, и я ушел от Питера и Шарлоты. Мне надоели любые убийства – даже убийства людей. И все же, я не смог перестать охотиться. Я попытался убивать реже, но так страдал от жажды, что, в конце концов, не выдерживал. После целого столетия легкой жизни самоконтроль оказался делом нелегким.
Я был в Филадельфии. Началась гроза. Чтобы не привлекать внимания, заскочил в ближайшее здание. Это оказалось больницей. Я столкнулся с Карлайлом. Сначала, я едва не сцепился с ним, но, почувствовав его эмоции, успокоился... Он проговорил со мной несколько часов, а потом, когда я спросил, почему у него такие желтые глаза, Карлайл ответил, что питается кровью животных. Это было открытием для меня. Передать не могу то состояние шока, в котором пребывал. Карлайл познакомил меня со своей семьей: женой Эсми, сыном Эдвардом и дочерью Розали.
Их эмоции были так прекрасны, ну, кроме Розали, что я попросился в их семью. И меня приняли. Следующим стал Эмметт, Роуз нашла его в лесу, истерзанным медведем. А потом Белла, - я улыбнулся, говоря о своей любимой сестре. – Их история с Эдвардом нечто из ряда вон выходящее. Белла сама попросила сделать ее вампиром, когда поняла, что не сможет жить без Эдварда. Они полюбили друг друга, и это было тяжело. Она упрашивала стать вечно проклятой, а он отказывался, говоря, что не хочет губить ее душу. В конце концов, Белла, доказав в очередной раз свое упрямство, смогла добиться от Эдварда своего обращения... С тех пор как к семье присоединилась Белла, прошло более двадцати лет, и вот, я встретил тебя. А дальше, дальше ты знаешь, - я приподнялся и поцеловал ее в нос.
- Твое лицо так светилось, когда ты говорил о Белле... – смущенно сказала Элис, и я почувствовал ревность.
Обняв ее, рассмеялся:- Белла моя любимая сестра, она лучше всех понимает меня и первая, кто дал мне пинка, чтобы я перестал тебя избегать.
Элис посмотрела на меня, а потом тоже рассмеялась:
- Она мне уже нравится, - улыбка погасла, и я почувствовал то, что чувствовал до приступа ее необоснованной ревности. Это была тоска, боль, что-то непередаваемое.
Губы ее задрожали, а глаза заблестели от слез.
- Ты такой смелый, сильный, стойкий, - прошептала она.
Подтянувшись к ней, губами стер первую слезу:
- Не надо родная, не плачь.
- Я так тобой горжусь...
Боже, я прошел бы еще сотни тысяч боев ради нее, ее улыбки, этих слов.
Приникнув ко мне губами, она закинула одну ногу мне на бедро, и я прижал ее к себе.
Губы Элис грели мои, язык ласкал и манил, а пальцы нежно ерошили волосы. Я чувствовал ее теплое тело, слышал стук сердца и кровь.
Она отстранилась и расстегнула мою рубашку. Глаза Элис расширились, я понял, что она смотрит на многочисленные шрамы, полученные за десятилетия постоянных сражений.
А потом, ни говоря, ни слова, мой маленький эльф стал целовать каждый шрам, нежно водя по ним языком.
Зажмурившись, я застыл, а Элис провела руками по моей груди.
Прогремел гром, и моя кроха разочарованно посмотрела в небо:
- Сейчас будет ливень...
Я усмехнулся, вскакивая:
- Нас не застанет...
Элис удивленно посмотрела на меня, но потом, я увидел и почувствовал ее восхищение и что-то еще, какую-то непонятную тоску.
- Что такое?
Она сглотнула:
- Застегни, пожалуйста, рубашку, Джас... Ты... я... – Элис пригнула голову к коленям.
Я снова усмехнулся, довольный, что так действую на нее.
- Хорошо, - ответил я, застегиваясь на все пуговицы. – А теперь... хочешь узнать, как я передвигаюсь по лесу?
Она тут же вскочила, и с любопытством посмотрела на меня:
- Ага! Хочу!
Хихикнув, я присел, согнув ноги в коленях:
- Садись.
- Что? На спину? Я тяжелая!
Она смеется?
- Элис, я одной рукой способен остановить поезд на полной скорости, неужели ты думаешь, что мне тяжело поднять такое перышко как ты?
Она шумно вдохнула:
- Ты и, правда, так можешь?
- Ага.
Моя кроха нерешительно подошла ко мне, а я быстро обернувшись, схватил ее за руки и бережно посадил себе на спину.
Руками она ухватилась мне за плечи, подтянулась и обвила талию ногами.
Положив голову мне на плечо, шепнула в ухо:
- Готова.
Я вздрогнул от ее голоса и прикосновения бархатных губ к мочке уха.
Повернув голову, коснулся ее щеки и снова начал тонуть в зелени глаз.
А потом, побежал. Деревья смазывались вокруг, я пружинил ногами от стволов, легко перемахивал мелкие лесные ручьи и крупные камни.
Все это время, я чувствовал восхищение, восторг, радость и наслаждения Элис. Это было странно. За все время моего рассказа, она ни разу не испугалась. Ни малейшей нотки страха в голосе, ни капельки в глазах.
Остановившись перед Харлеем, я тихо спросил:
- Элис?
Она легко соскочила с моей спины.
- Я в восторге! Как ты после этого садишься в машину? Это же так медленно! – затараторила она.
Я изумленно посмотрел на нее, а она крепко обняла меня, привстав на цыпочки. Склонив голову, приник к ее губам:
- Ну, приходиться терпеть... Надо же казаться нормальными.
Она хихикнула:
- Нормальными? Ну-ну.
Все же, мне не давала покоя ее реакция.
- Элис, посмотри на меня.
Она посмотрела мне в глаза, улыбнувшись.
- Как ты себя чувствуешь? У тебя не подкашиваются колени? Не кружится голова? Чувствуешь слабость?
Мой эльф удивленно посмотрела на меня:
- Хм, Джаспер, со мной все в порядке. Я чувствую себя просто превосходно. А почему ты спрашиваешь?
Я закатил глаза:
- Элис, ты просто убиваешь меня. Двадцать минут назад, я признался тебе в том, что целое столетие убивал людей, пил их кровь. Я монстр... Неужели, ты не боишься?
Брендон серьезно посмотрела на меня, беря за руку:
- Джаспер, мне все равно, что ты убивал. Я не боюсь тебя. Ты не представляешь, какой покой, уют и защиту я чувствую рядом с тобой. Я люблю тебя, я знаю, что ты никогда не позволишь никому обидеть меня. Ты самое дорогое и светлое, что есть в моей жизни.
От этих слов, я поднял ее на руки, а Элис прижалась к моим губам. Я дал себе волю, пытаясь передать одним поцелуем все то, что она вызвала во мне своими словами. Любовь, необъятная нежность пронзали меня насквозь. За век одиночества с лишним, я уже привык быть отщепенцем, постепенно забывая, что значит любить. Да, эмоции моей семьи не давали забыть о чувствах совсем, но сейчас, по сравнению с моими нынешними ощущениями, они казались лишь подобием, зеркальным искаженным отражением.
- Джаспер, - задыхаясь, выдохнула Элис. – Ты не забыл о времени и дожде?
- Почти, - шепнул я, осторожно опуская меня на землю. – Нам пора...
Я выкатил Харлей из кустов, снова усаживая ее вперед. Элис снова ухватилась за руль, и я, покачав головой, завел мотоцикл, направляя машину к дому моей крохи.
Элис
Не знаю, сколько мы так лежали, наслаждаясь тишиной, и друг другом. Янтарь его глаз завораживал, увлекал в пучину неизведанного и таинственного, а гладкие холодные губы заставляли забыть обо всем. Ну, не совсем.
Элис, когда вы уже уйдете отсюда? Мне плохо.
Здесь прекрасно, так что уйди куда-нибудь подальше, зло подумала я.
- Джаспер? – я приподнялась на локте, проведя пальцем по его совершенным губам. Сердце выбило барабанную дробь, но я к ней уже привыкла. Стоило лишь прикоснуться к Хейлу, как сердце начинало придумывать новый, свой собственный марш.
- Да, мой маленький эльф? – мелодично спросил он, позволяя снова насладиться звучанием своего голоса.
Я улыбнулась. Даже самой себе я не хотела признаваться, что мне нравится, как он называет меня.
- А ты не расскажешь мне, как стал вампиром?
Мне было одновременно и любопытно и стыдно за свой интерес. Наверное, Джаспер должен был бы сам мне рассказать о себе, но...
Я слышала его тяжелый вздох и внутренне сжалась, ожидая чего угодно, но не правдивого рассказа.
Но Джаспер действительно рассказал мне все, ничего не утаивая. На протяжении всего рассказа выражение его лица было то тоскливым, то полным боли и горечи и презрения самого к себе, то ненависти к Марии и битвам в целом.
Я слушала раскрыв рот, не зная, что сказать, как отнестись к этому. Просто старалась своими касаниями успокоить его, приободрить. Джас отметил, что мои эмоции для него прекраснее любых других, и я зарделась.
Я восхищалась им, понимала, что полюбила этого воина еще больше, если такое возможно. После того, как он сказал о своей депрессии, я еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Мне было больно за него, за незаслуженное долгое одиночество, за вынужденное участие в боях, за отношение Марии к нему.
Я ненавидела ее всем сердцем, всей душой, но одновременно и благодарила за то, что она подарила мне Джаспера, сделала возможным нашу встречу. Ведь если бы он не был вампиром, мы никогда бы не познакомились.
Он коснулся губами моей руки, и я сдержала слезы.
Элис, не распускайся. От этого мне еще хуже. Мало того, где ты находишься, так еще и видеть, как ты превращаешь нас в тряпку.Но тут, я увидела странную полосу на его запястье, выделяющеюся на коже.
- Джас, а это что? – спросила я.
- Это шрам оставленный от яда другого вампира. Единственная рана, которая никогда не исчезает на коже вампира, это рана от зубов другого вампира, - пояснил любимый, грустно улыбаясь.
Я провела по тонкой выпуклой линии, и посмотрела ему в глаза:
- Но что с тобой было дальше? Как ты стал Калленом?
Он продолжил свой рассказ, иногда смотря в небо, но чаще на меня. Одной рукой я поглаживала его шрам, другой накручивала на палец прядь золотистых медовых волос. Он был совершенен. Ни одного изъяна. Более того, он был красив не только внешне, но и внутренне. Его сила воли поражала, не говоря уже о смелости и решительности.
Джаспер улыбался, говоря о Белле, и ревность противно заворочалась во мне. Джас тот час же это почувствовал, а я снова удивилась его способности. Он мог управлять эмоциями. Интересно, а он когда-нибудь управлял моими? Не думаю. Джаспер слишком честен и благороден.
Неужели ты думаешь, что я бы тебе не сказала? Но если тебе так интересно, то пока, твои мысли считывал только его братец телепат.
Он все знает?
Нет, я лишь малая часть, поэтому он меня не слышит... На твое счастье. Ох... Мне все еще больно. Я впаду в депрессию, и тогда ты узнаешь, где зайцы ночуют.
Отстань.
- Твое лицо так светилось, когда ты говорил о Белле... – смутилась я, все еще во власти ревности.
Мой бог обнял меня и рассмеялся:
- Белла моя любимая сестра, она лучше всех понимает меня и первая, кто дал мне пинка, чтобы я перестал тебя избегать.
Я посмотрела на него, думая, заметил ли он облегчение или нет. Если не увидел, то уж точно почувствовал. Но я все же засмеялась вместе с ним, запоминая Белле свой долг. Обязательно ее поблагодарю.
- Она мне уже нравится, - сказала я, и снова загрустила, вспоминая его рассказ. Слезы сами наворачивались, и я почувствовала, как дрожат мои губы.
Ну вот... кажется, я не смогу сдержать их.
- Ты такой смелый, стойкий, сильный, - прошептала я, боясь говорить громко, потому что голос мог меня не слушаться.
Джаспер притянулся ко мне и стер губами первую слезу. Холодные губы коснулись горячей щеки, и я тихо всхлипнула.
- Не надо родная, не плачь, - взмолился мой бог.
- Я так тобой горжусь...
Я поцеловала его, закидывая ногу ему на бедро. Джаспер крепко прижал меня к себе, а я забыла обо всем на свете. Были только его губы, руки, запах... Можно ли растаять от холода? Раньше я бы непременно сказала что нельзя. Раньше, но не теперь. Я плавилась в его объятиях, тонула в ласке и страсти.
Пальцы мои потянулись к вороту его рубашки, расстегивая первые пуговицы, а затем и все остальные. Отстранившись, посмотрела на его грудь. Она была испещрена мелкими и большими шрамами, подобными тому, что на запястье. Укусы вампиров. Шрамы, что остались от них.
Склонившись и придвинувшись еще ближе, осторожно прикоснулась губами к тому, что был на правой ключице. Лаская его языком, опустилась ниже, переходя к следующему. Я поглаживала их языком, нежно целуя, водила руками по груди, чувствуя, что Джаспер застыл. Никто не знает, до чего бы мы дошли, но так некстати разнесшийся над лесом громовой раскат заставил забыть о наших масштабных планах.
Я разочарованно посмотрела в грозовое небо:
- Сейчас будет ливень...Хейл ухмыльнулся, вскакивая:
- Нас не застанет.
Я удивленно посмотрела на него снизу вверх и застыла. В черных джинсах, расстегнутой рубашке, оголяющей идеальный торс, с искрящимися янтарными глазами и взлохмаченными шелковистыми волосами, с этими идеальными губами, изогнутыми в веселой ухмылке, он заставлял меня умирать от страсти.
Я только что еще слюну не пустила. Пыталась заставить себя отвести взгляд и не могла. Не верю, что ОН может быть моим. Мне никогда не сравниться с ним. Я настоящая серая мышь по сравнению с таким совершенством. Боже, как убого.
Серая мышь? Ой, держите меня семеро... Ой, я сейчас умру от смеха! Ой, мама! Серая мышь...
Ну и сдохни уже! – рявкнула я про себя.
Не дождешься. Я буду вечно напоминать тебе о том, чего ты нас лишила.
- Что такое? – непонимающе спросил Джас.
Я сглотнула:
- Застегни, пожалуйста, рубашку, Джас... Ты... я... – ура! Мне, наконец, хватило сил отвезти взгляд. Уткнувшись в колени, я начала глубоко дышать.
- Хорошо, - легко согласился он, и я услышала, как он застегивает пуговицы. - А теперь... хочешь узнать, как я передвигаюсь по лесу?
А вот это уже интересно! Я вскинула голову и быстро вскочила на ноги.
- Ага! Хочу! – должно быть, сейчас, своими восклицаниями и любопытством, я напоминала маленького ребенка.
Хихикнув, Джас присел, подставляя мне спину:
- Садись.
Он издевается? Хочет меня на спине покатать?
- Что? На спину? Я тяжелая! - воскликнула я, все больше удивляясь.
Хейл фыркнул:
- Элис, я одной рукой способен остановить поезд на полной скорости, неужели ты думаешь, что мне тяжело поднять такое перышко как ты?
Я вытаращилась на него, не веря своим ушам.
- Ты и, правда, так можешь?
- Ага, - подтвердил он.
Я нерешительно подошла к нему, все еще сомневаясь, но Джаспер, резко обернувшись, схватил меня за руки. Я и пикнуть не успела, как уже сидела у него на спине. Он был очень высок для меня, поэтому, ухватившись руками за сильные широкие плечи, подтянулась, обвивая ногами его талию.
Наконец, устроившись, я положила голову ему на плечо, и шепнула, целуя в мочку уха:
- Готова.
Он поцеловал меня в щеку, а потом побежал.
Это было незабываемо.
Ой, ладно тебе, помнится, некоторые и получше умели.
Да замолчишь ты сегодня или нет?
Мимо проносились, смазываясь, деревья, я с наслаждением и восторгом ловила порывы ветра. Свист в ушах казался музыкой, и я даже немного расстроилась, когда он остановился:
- Элис?
Я спрыгнула с его спины, легко приземлившись на мягкий мох:
- Я в восторге! Как ты после этого садишься в машину? Это же так медленно!
Хотелось прыгать и хлопать в ладоши от того наслаждения, что я получила.
Я обняла его, привстав на цыпочки для поцелуя. Джаспер приник ко мне губами, прошептав:
- Ну... приходится терпеть... Надо же казаться нормальными.
Я захихикала:
- Нормальными? Ну-ну.
Он на секунду замолчал, а потом вдруг сказал:
- Элис, посмотри на меня.
Я удивилась, но послушно оторвала голову от его груди и заглянула в расплавленное золото глаз, улыбаясь.
- Как ты себя чувствуешь? У тебя не подкашиваются колени? Не кружится голова? Чувствуешь слабость?
Я удивленно посмотрела на него, не понимая, к чему эти вопросы.
- Хм, Джаспер, со мной все в порядке. Я чувствую себя просто превосходно. А почему ты спрашиваешь?
Он закатил глаза:
- Элис, ты просто убиваешь меня. Двадцать минут назад, я признался тебе в том, что целое столетие убивал людей, пил их кровь. Я монстр... Неужели, ты не боишься?
Давай, Эл. Зажги в небе звезду, как говорил Марк.
Ты специально мне о Марке сейчас напомнила?
Пусть тебе тоже будет больно, как мне сейчас.
Я отмела свое прошлое, сосредоточившись на том, что хочу объяснить. Это было мучительно тяжело, пытаться облечь чувства в слова.
- Джаспер, мне все равно, что ты убивал. Я не боюсь тебя. Ты не представляешь, какой покой, уют и защиту я чувствую рядом с тобой. Я люблю тебя, я знаю, что ты никогда не позволишь никому обидеть меня. Ты самое дорогое и светлое, что есть в моей жизни, - честно призналась я, не обманув ни одним словом.
Я даже не успела понять, что оказалась у него на руках, как он стал целовать меня. Я чувствовала его счастье, его любовь, нежность, и дарила в ответ те же чувства, стараясь дать ему как можно больше.
- Джаспер, - задыхаясь, выдохнула я. – Ты не забыл о времени и дожде?
- Почти, - шепнул Джаспер, осторожно опуская меня на землю. – Нам пора...
Я смотрела, как он выкатывает Харлей из кустов. Потом, устроив меня впереди, стал заводить мотоцикл. Я ухватилась за руль, а он, заведя машину, выехал на трассу, в сторону Форкса.
Откровения
Джаспер
Мы лежали у озера и смотрели друг другу в глаза. Я мог бесконечно купаться в зелени ее глаз, до скончания веков обнимать своего эльфа, чувствовать ее вкус на своих губах, знать, что впереди еще тысячи, миллионы, бесконечное множество дней, что я проведу с ней.
- Джаспер? – Элис приподнялась на локте, проведя своим пальчиком по моим губам. Я глубоко вздохнул, наслаждаясь сочетанием льда и мяты на ее коже.
- Да, мой маленький эльф?
Она улыбнулась:
- А ты не расскажешь мне, как стал вампиром? – робко и смущенно спросила моя кроха.
читать дальшеЯ посмотрел в грозовое небо, затянутое свинцовыми тучами, и, тяжело вздохнув, начал свой рассказ:
- Когда я был человеком, жил в Хьюстоне, штат Техас. В тысяча восемьсот шестьдесят первом году мне исполнилось семнадцать, и я вступил в армию Конфедерации. Вербовщикам я соврал, сказал, что мне двадцать.
Я быстро продвигался по службе, и к моменту первого сражения при Гальвестоне стал самым молодым майором в Техасе, даже если не учитывать настоящий возраст.
Я руководил эвакуацией женщин и детей из города, и поехал вместе с первой колонной штатских, чтобы проводить их в Хьюстон.
В город мы пришли уже после заката. Я убедился, что всех прибывших разместили в безопасное место, взял свежую лошадь и помчался обратно в Гальвестон: отдыхать было некогда.
Едва отъехав от города, заметил трех женщин. Они шли пешком, и я решил, что это отставшие беженцы. Я спешился, собираясь предложить им помощь. А когда рассмотрел в свете луны их лица, онемел от изумления: никого прекраснее я в жизни не видел, разумеется, кроме тебя, - я посмотрел на Элис. Она слушала меня, сосредоточенно наматывая прядь моих волос себе на палец. – Все они выглядели очень молодо, и я прекрасно знал, что среди беженцев их не могло быть, я бы запомнил. Черноволосая девушка с мексиканскими чертами лица, явно была главной в их троице, так как остальные две блондинки во всем слушались ее. Ее звали Мария, а остальных двоих Нети и Люси. Именно Мария обратила меня там, на пустынной дороге. Я не успел ничего понять, был слишком очарован Марией. Через несколько дней, я уже был вампиром.
Потом, узнал, что они выжили в сражениях между вампирами Юга за территорию. Мария горела жаждой отомстить и набирала свою армию. Я был шестым.
Начались года сражений. Мария быстро поняла мой потенциал, почуяла его во мне, когда я еще был смертным. Она назначила меня командиром своего войска. Я натаскивал новообращенных, учил их сражаться, становиться невидимыми для людей... Вскоре, мы захватили большую часть Техаса и Северной Мексики. Потом с юга пришли соперники и попытались отобрать эти владения.
В конце концов, все стали боятся, что придут Волтури, это семья, отвечающая за мир и соблюдения правил в мире вампиров. Все они со способностями и очень могущественные. Их бояться все. Нети и Люси напали на Марию, но мы выиграли ту битву. Мы с Марией обосновались в Монтеррее. Войны за территорию стали затихать, теперь основными причинами стали месть и раздоры. Многие потеряли в сражениях возлюбленных, а у нас такого не прощают... Мы всегда держали рядом десяток новорожденных, так как они много сильнее старых вампиров, потому что в их жилах еще есть собственная кровь. Когда они старели, мы устраняли их, за ненадобностью. Это была рабочая боевая сила.
Годы шли, а моя жизнь оставалась все такой же, полной жестокости и насилия. Мне все это опротивело...
Через несколько десятков лет я подружился с новорожденным по имени Питер, который, вопреки всему, выжил в первые три года. Питер мне нравился: он был утонченным, не любил драться, но делал это отлично.
Мы поручили ему новорожденных – сделали его нянькой. Хлопот с ними было по горло.
А потом, пришло время устроить новую чистку. Новорожденные начали терять силу, и их следовало заменить. Питер должен был мне в этом помогать. Мы отводили их в сторонку по одному... Такие ночи всегда тянулись долго. В этот раз Питер пытался убедить меня, что некоторые из новорожденных еще могут пригодиться, однако Мария приказала избавиться от всех, и я отказал ему.
Мы сделали почти половину работу, и я видел, что Питеру это далось не легко. Когда я вызвал очередную жертву, Питер рассвирепел. Я приготовился к худшему: Питер умел драться, хотя куда ему до меня...
Шарлота наша следующая жертва, вампиром была чуть больше года. Когда она вошла, настроение Питера резко изменилось, и это выдало его с головой. Он закричал, приказывая ей бежать, и сам помчался за ней. Я не стал преследовать их, и Мария рассвирепела.
Через пять лет, Питер навестил меня. И появился очень вовремя.
У меня началась депрессия. Я устал от постоянных битв и кровопролитий. Мария не понимала меня, я чувствовал ее злобу и страх и потихоньку готовился уничтожить ее, своего единственного союзника, смысл существования – и тут пришел Питер.
Он рассказал, что они с Шарлоттой начали другую жизнь, описал возможности, которые мне и в голову не могли прийти. За пять лет он ни разу не вступил в схватку, хотя встречал на Севере много других вампиров: все вполне мирно уживались друг с другом.
Ему пришлось долго меня уговаривать – я хотел уйти. Я ушел от Марии без сожаления, с облегчением, что не пришлось ее убивать.
Я стал путешествовать вместе с Питером и Шарлоттой, но депрессия не уходила. Питер обратил внимание, что хуже мне становится после охоты. Я понял, что перед тем как убить человека, чувствую все его эмоции: боль, страх, отчаянье... От этого становилась хуже.
Я умею управлять чужими эмоциями, но они также воздействуют на меня. Твои эмоции, Элис, для меня лучше и прекраснее любой другой. Ты ярче всех остальных в тысячи раз, - я улыбнулся, коснувшись губами ее руки. Моя кроха увидела шрам на запястье, под манжетой рубашки, оставленный мне одним из новообращенных, несколько десятков лет назад.
- Джас, а это что?
- Это шрам оставленный от яда другого вампира. Единственная рана, которая никогда не исчезает на коже вампира, это рана от зубов другого вампира.
Она провела пальцем по криво образной полосе, и серьезно посмотрела на меня:
- Но что с тобой было дальше? Как ты стал Калленом?
- Депрессия усиливалась, и я ушел от Питера и Шарлоты. Мне надоели любые убийства – даже убийства людей. И все же, я не смог перестать охотиться. Я попытался убивать реже, но так страдал от жажды, что, в конце концов, не выдерживал. После целого столетия легкой жизни самоконтроль оказался делом нелегким.
Я был в Филадельфии. Началась гроза. Чтобы не привлекать внимания, заскочил в ближайшее здание. Это оказалось больницей. Я столкнулся с Карлайлом. Сначала, я едва не сцепился с ним, но, почувствовав его эмоции, успокоился... Он проговорил со мной несколько часов, а потом, когда я спросил, почему у него такие желтые глаза, Карлайл ответил, что питается кровью животных. Это было открытием для меня. Передать не могу то состояние шока, в котором пребывал. Карлайл познакомил меня со своей семьей: женой Эсми, сыном Эдвардом и дочерью Розали.
Их эмоции были так прекрасны, ну, кроме Розали, что я попросился в их семью. И меня приняли. Следующим стал Эмметт, Роуз нашла его в лесу, истерзанным медведем. А потом Белла, - я улыбнулся, говоря о своей любимой сестре. – Их история с Эдвардом нечто из ряда вон выходящее. Белла сама попросила сделать ее вампиром, когда поняла, что не сможет жить без Эдварда. Они полюбили друг друга, и это было тяжело. Она упрашивала стать вечно проклятой, а он отказывался, говоря, что не хочет губить ее душу. В конце концов, Белла, доказав в очередной раз свое упрямство, смогла добиться от Эдварда своего обращения... С тех пор как к семье присоединилась Белла, прошло более двадцати лет, и вот, я встретил тебя. А дальше, дальше ты знаешь, - я приподнялся и поцеловал ее в нос.
- Твое лицо так светилось, когда ты говорил о Белле... – смущенно сказала Элис, и я почувствовал ревность.
Обняв ее, рассмеялся:- Белла моя любимая сестра, она лучше всех понимает меня и первая, кто дал мне пинка, чтобы я перестал тебя избегать.
Элис посмотрела на меня, а потом тоже рассмеялась:
- Она мне уже нравится, - улыбка погасла, и я почувствовал то, что чувствовал до приступа ее необоснованной ревности. Это была тоска, боль, что-то непередаваемое.
Губы ее задрожали, а глаза заблестели от слез.
- Ты такой смелый, сильный, стойкий, - прошептала она.
Подтянувшись к ней, губами стер первую слезу:
- Не надо родная, не плачь.
- Я так тобой горжусь...
Боже, я прошел бы еще сотни тысяч боев ради нее, ее улыбки, этих слов.
Приникнув ко мне губами, она закинула одну ногу мне на бедро, и я прижал ее к себе.
Губы Элис грели мои, язык ласкал и манил, а пальцы нежно ерошили волосы. Я чувствовал ее теплое тело, слышал стук сердца и кровь.
Она отстранилась и расстегнула мою рубашку. Глаза Элис расширились, я понял, что она смотрит на многочисленные шрамы, полученные за десятилетия постоянных сражений.
А потом, ни говоря, ни слова, мой маленький эльф стал целовать каждый шрам, нежно водя по ним языком.
Зажмурившись, я застыл, а Элис провела руками по моей груди.
Прогремел гром, и моя кроха разочарованно посмотрела в небо:
- Сейчас будет ливень...
Я усмехнулся, вскакивая:
- Нас не застанет...
Элис удивленно посмотрела на меня, но потом, я увидел и почувствовал ее восхищение и что-то еще, какую-то непонятную тоску.
- Что такое?
Она сглотнула:
- Застегни, пожалуйста, рубашку, Джас... Ты... я... – Элис пригнула голову к коленям.
Я снова усмехнулся, довольный, что так действую на нее.
- Хорошо, - ответил я, застегиваясь на все пуговицы. – А теперь... хочешь узнать, как я передвигаюсь по лесу?
Она тут же вскочила, и с любопытством посмотрела на меня:
- Ага! Хочу!
Хихикнув, я присел, согнув ноги в коленях:
- Садись.
- Что? На спину? Я тяжелая!
Она смеется?
- Элис, я одной рукой способен остановить поезд на полной скорости, неужели ты думаешь, что мне тяжело поднять такое перышко как ты?
Она шумно вдохнула:
- Ты и, правда, так можешь?
- Ага.
Моя кроха нерешительно подошла ко мне, а я быстро обернувшись, схватил ее за руки и бережно посадил себе на спину.
Руками она ухватилась мне за плечи, подтянулась и обвила талию ногами.
Положив голову мне на плечо, шепнула в ухо:
- Готова.
Я вздрогнул от ее голоса и прикосновения бархатных губ к мочке уха.
Повернув голову, коснулся ее щеки и снова начал тонуть в зелени глаз.
А потом, побежал. Деревья смазывались вокруг, я пружинил ногами от стволов, легко перемахивал мелкие лесные ручьи и крупные камни.
Все это время, я чувствовал восхищение, восторг, радость и наслаждения Элис. Это было странно. За все время моего рассказа, она ни разу не испугалась. Ни малейшей нотки страха в голосе, ни капельки в глазах.
Остановившись перед Харлеем, я тихо спросил:
- Элис?
Она легко соскочила с моей спины.
- Я в восторге! Как ты после этого садишься в машину? Это же так медленно! – затараторила она.
Я изумленно посмотрел на нее, а она крепко обняла меня, привстав на цыпочки. Склонив голову, приник к ее губам:
- Ну, приходиться терпеть... Надо же казаться нормальными.
Она хихикнула:
- Нормальными? Ну-ну.
Все же, мне не давала покоя ее реакция.
- Элис, посмотри на меня.
Она посмотрела мне в глаза, улыбнувшись.
- Как ты себя чувствуешь? У тебя не подкашиваются колени? Не кружится голова? Чувствуешь слабость?
Мой эльф удивленно посмотрела на меня:
- Хм, Джаспер, со мной все в порядке. Я чувствую себя просто превосходно. А почему ты спрашиваешь?
Я закатил глаза:
- Элис, ты просто убиваешь меня. Двадцать минут назад, я признался тебе в том, что целое столетие убивал людей, пил их кровь. Я монстр... Неужели, ты не боишься?
Брендон серьезно посмотрела на меня, беря за руку:
- Джаспер, мне все равно, что ты убивал. Я не боюсь тебя. Ты не представляешь, какой покой, уют и защиту я чувствую рядом с тобой. Я люблю тебя, я знаю, что ты никогда не позволишь никому обидеть меня. Ты самое дорогое и светлое, что есть в моей жизни.
От этих слов, я поднял ее на руки, а Элис прижалась к моим губам. Я дал себе волю, пытаясь передать одним поцелуем все то, что она вызвала во мне своими словами. Любовь, необъятная нежность пронзали меня насквозь. За век одиночества с лишним, я уже привык быть отщепенцем, постепенно забывая, что значит любить. Да, эмоции моей семьи не давали забыть о чувствах совсем, но сейчас, по сравнению с моими нынешними ощущениями, они казались лишь подобием, зеркальным искаженным отражением.
- Джаспер, - задыхаясь, выдохнула Элис. – Ты не забыл о времени и дожде?
- Почти, - шепнул я, осторожно опуская меня на землю. – Нам пора...
Я выкатил Харлей из кустов, снова усаживая ее вперед. Элис снова ухватилась за руль, и я, покачав головой, завел мотоцикл, направляя машину к дому моей крохи.
Элис
Не знаю, сколько мы так лежали, наслаждаясь тишиной, и друг другом. Янтарь его глаз завораживал, увлекал в пучину неизведанного и таинственного, а гладкие холодные губы заставляли забыть обо всем. Ну, не совсем.
Элис, когда вы уже уйдете отсюда? Мне плохо.
Здесь прекрасно, так что уйди куда-нибудь подальше, зло подумала я.
- Джаспер? – я приподнялась на локте, проведя пальцем по его совершенным губам. Сердце выбило барабанную дробь, но я к ней уже привыкла. Стоило лишь прикоснуться к Хейлу, как сердце начинало придумывать новый, свой собственный марш.
- Да, мой маленький эльф? – мелодично спросил он, позволяя снова насладиться звучанием своего голоса.
Я улыбнулась. Даже самой себе я не хотела признаваться, что мне нравится, как он называет меня.
- А ты не расскажешь мне, как стал вампиром?
Мне было одновременно и любопытно и стыдно за свой интерес. Наверное, Джаспер должен был бы сам мне рассказать о себе, но...
Я слышала его тяжелый вздох и внутренне сжалась, ожидая чего угодно, но не правдивого рассказа.
Но Джаспер действительно рассказал мне все, ничего не утаивая. На протяжении всего рассказа выражение его лица было то тоскливым, то полным боли и горечи и презрения самого к себе, то ненависти к Марии и битвам в целом.
Я слушала раскрыв рот, не зная, что сказать, как отнестись к этому. Просто старалась своими касаниями успокоить его, приободрить. Джас отметил, что мои эмоции для него прекраснее любых других, и я зарделась.
Я восхищалась им, понимала, что полюбила этого воина еще больше, если такое возможно. После того, как он сказал о своей депрессии, я еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Мне было больно за него, за незаслуженное долгое одиночество, за вынужденное участие в боях, за отношение Марии к нему.
Я ненавидела ее всем сердцем, всей душой, но одновременно и благодарила за то, что она подарила мне Джаспера, сделала возможным нашу встречу. Ведь если бы он не был вампиром, мы никогда бы не познакомились.
Он коснулся губами моей руки, и я сдержала слезы.
Элис, не распускайся. От этого мне еще хуже. Мало того, где ты находишься, так еще и видеть, как ты превращаешь нас в тряпку.Но тут, я увидела странную полосу на его запястье, выделяющеюся на коже.
- Джас, а это что? – спросила я.
- Это шрам оставленный от яда другого вампира. Единственная рана, которая никогда не исчезает на коже вампира, это рана от зубов другого вампира, - пояснил любимый, грустно улыбаясь.
Я провела по тонкой выпуклой линии, и посмотрела ему в глаза:
- Но что с тобой было дальше? Как ты стал Калленом?
Он продолжил свой рассказ, иногда смотря в небо, но чаще на меня. Одной рукой я поглаживала его шрам, другой накручивала на палец прядь золотистых медовых волос. Он был совершенен. Ни одного изъяна. Более того, он был красив не только внешне, но и внутренне. Его сила воли поражала, не говоря уже о смелости и решительности.
Джаспер улыбался, говоря о Белле, и ревность противно заворочалась во мне. Джас тот час же это почувствовал, а я снова удивилась его способности. Он мог управлять эмоциями. Интересно, а он когда-нибудь управлял моими? Не думаю. Джаспер слишком честен и благороден.
Неужели ты думаешь, что я бы тебе не сказала? Но если тебе так интересно, то пока, твои мысли считывал только его братец телепат.
Он все знает?
Нет, я лишь малая часть, поэтому он меня не слышит... На твое счастье. Ох... Мне все еще больно. Я впаду в депрессию, и тогда ты узнаешь, где зайцы ночуют.
Отстань.
- Твое лицо так светилось, когда ты говорил о Белле... – смутилась я, все еще во власти ревности.
Мой бог обнял меня и рассмеялся:
- Белла моя любимая сестра, она лучше всех понимает меня и первая, кто дал мне пинка, чтобы я перестал тебя избегать.
Я посмотрела на него, думая, заметил ли он облегчение или нет. Если не увидел, то уж точно почувствовал. Но я все же засмеялась вместе с ним, запоминая Белле свой долг. Обязательно ее поблагодарю.
- Она мне уже нравится, - сказала я, и снова загрустила, вспоминая его рассказ. Слезы сами наворачивались, и я почувствовала, как дрожат мои губы.
Ну вот... кажется, я не смогу сдержать их.
- Ты такой смелый, стойкий, сильный, - прошептала я, боясь говорить громко, потому что голос мог меня не слушаться.
Джаспер притянулся ко мне и стер губами первую слезу. Холодные губы коснулись горячей щеки, и я тихо всхлипнула.
- Не надо родная, не плачь, - взмолился мой бог.
- Я так тобой горжусь...
Я поцеловала его, закидывая ногу ему на бедро. Джаспер крепко прижал меня к себе, а я забыла обо всем на свете. Были только его губы, руки, запах... Можно ли растаять от холода? Раньше я бы непременно сказала что нельзя. Раньше, но не теперь. Я плавилась в его объятиях, тонула в ласке и страсти.
Пальцы мои потянулись к вороту его рубашки, расстегивая первые пуговицы, а затем и все остальные. Отстранившись, посмотрела на его грудь. Она была испещрена мелкими и большими шрамами, подобными тому, что на запястье. Укусы вампиров. Шрамы, что остались от них.
Склонившись и придвинувшись еще ближе, осторожно прикоснулась губами к тому, что был на правой ключице. Лаская его языком, опустилась ниже, переходя к следующему. Я поглаживала их языком, нежно целуя, водила руками по груди, чувствуя, что Джаспер застыл. Никто не знает, до чего бы мы дошли, но так некстати разнесшийся над лесом громовой раскат заставил забыть о наших масштабных планах.
Я разочарованно посмотрела в грозовое небо:
- Сейчас будет ливень...Хейл ухмыльнулся, вскакивая:
- Нас не застанет.
Я удивленно посмотрела на него снизу вверх и застыла. В черных джинсах, расстегнутой рубашке, оголяющей идеальный торс, с искрящимися янтарными глазами и взлохмаченными шелковистыми волосами, с этими идеальными губами, изогнутыми в веселой ухмылке, он заставлял меня умирать от страсти.
Я только что еще слюну не пустила. Пыталась заставить себя отвести взгляд и не могла. Не верю, что ОН может быть моим. Мне никогда не сравниться с ним. Я настоящая серая мышь по сравнению с таким совершенством. Боже, как убого.
Серая мышь? Ой, держите меня семеро... Ой, я сейчас умру от смеха! Ой, мама! Серая мышь...
Ну и сдохни уже! – рявкнула я про себя.
Не дождешься. Я буду вечно напоминать тебе о том, чего ты нас лишила.
- Что такое? – непонимающе спросил Джас.
Я сглотнула:
- Застегни, пожалуйста, рубашку, Джас... Ты... я... – ура! Мне, наконец, хватило сил отвезти взгляд. Уткнувшись в колени, я начала глубоко дышать.
- Хорошо, - легко согласился он, и я услышала, как он застегивает пуговицы. - А теперь... хочешь узнать, как я передвигаюсь по лесу?
А вот это уже интересно! Я вскинула голову и быстро вскочила на ноги.
- Ага! Хочу! – должно быть, сейчас, своими восклицаниями и любопытством, я напоминала маленького ребенка.
Хихикнув, Джас присел, подставляя мне спину:
- Садись.
Он издевается? Хочет меня на спине покатать?
- Что? На спину? Я тяжелая! - воскликнула я, все больше удивляясь.
Хейл фыркнул:
- Элис, я одной рукой способен остановить поезд на полной скорости, неужели ты думаешь, что мне тяжело поднять такое перышко как ты?
Я вытаращилась на него, не веря своим ушам.
- Ты и, правда, так можешь?
- Ага, - подтвердил он.
Я нерешительно подошла к нему, все еще сомневаясь, но Джаспер, резко обернувшись, схватил меня за руки. Я и пикнуть не успела, как уже сидела у него на спине. Он был очень высок для меня, поэтому, ухватившись руками за сильные широкие плечи, подтянулась, обвивая ногами его талию.
Наконец, устроившись, я положила голову ему на плечо, и шепнула, целуя в мочку уха:
- Готова.
Он поцеловал меня в щеку, а потом побежал.
Это было незабываемо.
Ой, ладно тебе, помнится, некоторые и получше умели.
Да замолчишь ты сегодня или нет?
Мимо проносились, смазываясь, деревья, я с наслаждением и восторгом ловила порывы ветра. Свист в ушах казался музыкой, и я даже немного расстроилась, когда он остановился:
- Элис?
Я спрыгнула с его спины, легко приземлившись на мягкий мох:
- Я в восторге! Как ты после этого садишься в машину? Это же так медленно!
Хотелось прыгать и хлопать в ладоши от того наслаждения, что я получила.
Я обняла его, привстав на цыпочки для поцелуя. Джаспер приник ко мне губами, прошептав:
- Ну... приходится терпеть... Надо же казаться нормальными.
Я захихикала:
- Нормальными? Ну-ну.
Он на секунду замолчал, а потом вдруг сказал:
- Элис, посмотри на меня.
Я удивилась, но послушно оторвала голову от его груди и заглянула в расплавленное золото глаз, улыбаясь.
- Как ты себя чувствуешь? У тебя не подкашиваются колени? Не кружится голова? Чувствуешь слабость?
Я удивленно посмотрела на него, не понимая, к чему эти вопросы.
- Хм, Джаспер, со мной все в порядке. Я чувствую себя просто превосходно. А почему ты спрашиваешь?
Он закатил глаза:
- Элис, ты просто убиваешь меня. Двадцать минут назад, я признался тебе в том, что целое столетие убивал людей, пил их кровь. Я монстр... Неужели, ты не боишься?
Давай, Эл. Зажги в небе звезду, как говорил Марк.
Ты специально мне о Марке сейчас напомнила?
Пусть тебе тоже будет больно, как мне сейчас.
Я отмела свое прошлое, сосредоточившись на том, что хочу объяснить. Это было мучительно тяжело, пытаться облечь чувства в слова.
- Джаспер, мне все равно, что ты убивал. Я не боюсь тебя. Ты не представляешь, какой покой, уют и защиту я чувствую рядом с тобой. Я люблю тебя, я знаю, что ты никогда не позволишь никому обидеть меня. Ты самое дорогое и светлое, что есть в моей жизни, - честно призналась я, не обманув ни одним словом.
Я даже не успела понять, что оказалась у него на руках, как он стал целовать меня. Я чувствовала его счастье, его любовь, нежность, и дарила в ответ те же чувства, стараясь дать ему как можно больше.
- Джаспер, - задыхаясь, выдохнула я. – Ты не забыл о времени и дожде?
- Почти, - шепнул Джаспер, осторожно опуская меня на землю. – Нам пора...
Я смотрела, как он выкатывает Харлей из кустов. Потом, устроив меня впереди, стал заводить мотоцикл. Я ухватилась за руль, а он, заведя машину, выехал на трассу, в сторону Форкса.
@темы: Заря, Джаспер&Элис
-
-
24.11.2009 в 23:51-
-
28.11.2009 в 01:26-
-
27.01.2010 в 18:37